ЭТЮДЫ IN BLACK
(Сергей Калугин - «NIGREDO», CD, «MDC-Records»)
________________________________
...На отечественном музыкальном небосклоне среди малых и больших созвездий, светил первой величины и падучих звезд-однодневок поя вился новый объект - Черная Луна, чье восхождение ознаменовал компакт-диск «NIGREDO» Сергея Калугина...
Говорят, что в 80-е Сергей Калугин был хиппи. Путешествовал автостопом, обожал Высоцкого и AC\DC. Таскался по квартирным концертам-сейшенам и сочинял незамысловатые фолк-баллады.
Нет, старые песни ему и сейчас, наверно, дороги. Изредка, если очень попросить, он поет их «для своих», в кругу друзей - тогда становится ясно, что эти песни (записанные в свое врем на магнитоальбоме «Путь» и использованные в паре западных документальных фильмов о перестроечной России) очень даже неплохие. И все же они - лишь поиски своего языка, своего места в музыке, в поэзии, в мире вообще. Слишком уж отличаются те давние баллады Сергея от нынешних с их виртуозными и совершенно неожиданными для рок-музыки гитарными партиями, сложнейшими текстами и немалыми временными масштабами (шесть, двенадцать минут - для него это не предел). Калугина порой сравнивают с его другом гитаристом Юрием Наумовым; некоторые считают, что Калугин занял нишу, ставшую свободной после отъезда Наумова в Нью-Йорк. Калугин и не скрывает того, что наумовская музыка и поэтика на определенном этапе очень сильно на него воздействовали (сам же Юрий неоднократно говорил, что мир калугинских сочинений ему вовсе не близок, хотя и очень красив).
Но так ли уж важно, что вызвало перелом в творчестве? Жизненные драмы, религиозное обращение, смена музыкальных ориентиров - или все сразу? А может быть, просто человек взрослея понимает, что нет смысла казаться проще, чем ты есть на самом деле.
Дебютный CD Сергея Калугина называется «NIGREDO» - есть такой алхимический термин, обозначающий первичную очистку вещества, начало высвобождения Духа из оков Плоти. «Мистический путь души лежит сквозь пылающее жерло, сквозь добела раскаленный мрак человеческих страстей», - как бы жутко это ни звучало, но иначе, наверное, нельзя в это непонятное, странное время, когда вседозволенность и невозможность действовать это всего лишь две стороны одной медали. Калугин здесь и сейчас создает совершенно рациональный и абсолютно безумный мир, где крайности максимально сближены, где предельное напряжение, обнаженность до сути - до «рассечь себя» рядится в причудливую роскошь музыкальных и словесных форм. «Кистень смысла под филигранью словес»? Нет, здесь другое. Ощущение предела теряется, стирается грань между черным и белым, живыми мертвым...
Скелет-манекен, выставленный в витрине, оказывается «изрядным танцором» и неистовым любовником («Танец Казановы»). Греховная страсть становится «слияньем в мистическом браке» («Луна над Кремлем»). «Ничего нет прекраснее смерти», поется на мелодию, весьма напоминающую Баховскую «Kyrie eleison» - «Господи, помилуй».
Классическая гитара и фламенко, православные песнопения и испанские католические стихи, скандинавский фольклор... кажется абсурдной сама идея слить все это воедино при помощи того, что принято у нас именовать довольно нелепым термином «акустический рок» (а правильнее было бы назвать это замешанное на арт-роке зелье термином «world music », да только не прижился он у нас пока). Равно кажется по меньшей мере неожиданной затеей и приглашение для записи альбома Ольги Арефьевой в компании участников ансамбля старинной музыки «Консорт» и групп ЛИГА БЛЮЗА, РОК-АКАДЕМИЯ (на студии которой и производилась запись), ГРУНТОВАЯ ДОРОГА - музыканты классные, да только очень уж разные. Однако, как ни странно, на глазах абсолютно разнородные элементы складываются в некое изящное архитектурное сооружение из музыки и стихов (именно стихов, а не просто текстов - как бы в подтверждение этого каждую композицию на альбоме предваряет отрывок из «Венка Сонетов»). Стихи в свою очередь вызывают жгучее желание раскрыть толстенный словарь и расширить свой лексикон (не факт, правда, что нужные слова в гроссбухе найдутся). «Бьется пламя в пантакле меандра», - не слабо сказано? Вам мало? Извольте! Есть еще «адаманты на черном крыле» и «плачь орхидеи, что держит в объятьях лингам». А попроще? Пожалуйста. «Стрелы уклеек, чья плоть тороплива, сверкает а прибрежной волне », а вот «Из-за древних гор, да серебряной плетью река рассекала степи скулу»...
А может, это всего лишь эстетство? Иначе к чему все эти сложности и навороты? Но такие мысли - лишь следствие той парадоксальной ситуации, что сложилась за последние годы в отечественной музыке: чем выше качество произведения, тем меньше у него шансов стать хитом. Невидимая - но ох как осязаемая - стена встает на пути свежих мелодий, оригинальных аранжировок и небанальных текстов к слушателю. Пичкать же слушателя привычной жвачкой для ушей Калугин вно не собирается. Да и не умеет, наверное. Сила его музыки давит, преодолевает сопротивление, захватывает и увлекает в свои неведомые дебри: «Вам же нравится пропасть - так рвитесь за мной!» Вот тут-то и понимаешь, что название группы С. Калугина ДИКАЯ ОХОТА вовсе не случайно - как в общедоступном, так и в скрытом, изначальном смысле (этим термином древние называли необычные, таинственные, аномальные природные я вления - северное сияние, например).
Итак, густое и терпкое эзотерическое зелье готово, извольте отведать! Правда, действие коктейля «NIGREDO» непредсказуемо - для одного он бальзам на раны, у другого же вызывает сдвиги по фазе различной амплитуды, третьего же просто разозлит. Так что быть может и не стоит пригублять чашу сию без прививки К. Кастанеды или Г. Майринка. Но акустическую рок-сцену сейчас уже трудно себе представить без эклектичных произведений Сергея Калугина. И его дебютный компакт займет наверняка не последнее место среди отечественных проектов. Хотя бы потому, что не требует скидок на то, что, дескать, это наше («из Вифлеема может ли быть что хорошее?»). Потому что музыка весьма своеобразная - и виртуозно сыгранная, тексты роскошные - и должным образом спетые, запись и сведение превосходные. В довершение всего CD великолепно проиллюстрирован графикой Ольги «Олли» Руммель - давно не доводилось видеть такого единства содержания и оформления. Так что можно радоваться и гордиться, что сильный музыкант создал шикарную работу для тех, кто видит в роке музыку, а в музыке - мистику. Для них и наступит эта «ночь на краю волшебства», в которой «нечего больше терять, кроме мертвого чувства предельной вины ». «На обломках взорвавшейся жизни» начнется «странствие светом», а свет этот - затопившее Вселенную пламя Черной Луны.
Ведь «NIGREDO» переводится как «работа в черном»...
|